В росписи набирухи сохранилась очень древняя схема композиции. На ней помещены семь жанровых сцен, которые складываются в стройный, последовательный рассказ о жизни крестьянской семьи. Взрослые трудятся, их дети растут, во всем подражая родителям. Таков народный идеал счастливой, ладной, трудовой крестьянской семьи. И художник превосходно воплотил этот идеал в своем рассказе. По-видимому, первая сцена расположена рядом со швом лубяной набирухи. В ней изображены две женщины — одна с прялкой, другая с крохотным мальчиком на руках. Этот ребенок еще несколько раз будет участником последующих жанровых сцен. Семья живет своей трудовой жизнью. Вот сцена, где девушка (может быть, сестра мальчика) доит корову. Далее помещена интересная композиция — по-видимому, мальчика обучают грамоте. На столе перед ним бумага, в руках перо, перед бородатым мужчиной раскрыта книга. Сцена словно перенесена на набируху из рукописной книги и напоминает собой изображение рукописной мастерской. Затем художник опять обращается к жизни остальных членов семьи — вот девушка в девичьей кустушке на голове сидит за швейкой, рядом женщина в кике работает на ткацком стане. Затем та же девушка в лесу собирает ягоды. В руках она держит ветку, за ней следует мальчик, подражая во всем взрослым. И, наконец, последняя композиция этого цикла — юноша катается на санях, в которые запряжен конь. Он повзрослел, он уже жених и едет с хлыстиком в руках по лесу. Колорит росписи набирухи, орнамент вокруг жанровых композиций, трактовка персонажей, легкость черного рисунка — все здесь характерно для мастеров Мокрой Едомы начала XIX века.