Одна из самых древних и уникальных прялок с пермогорской росписью. По-видимому, относится к ранним исходным образцам прялок, где на фасадной стороне лопасти верхнюю часть занимает птица Сирин, а под ней дана сцена катания. Эта схема росписи оказалась более стойкой, чем широкоизвестная
схема со сценой девичьих посиделок. Она продержалась в росписи мастеров Мокрой Едомы до времени затухания промысла. Нет сомнения в том, что основой сюжетов ее жанровых сцен послужили миниатюры древних рукописей, в которых героем был молодой купец, в те времена уважаемый в русском обществе человек, землепроходец, открыватель новых земель и путей. Расписывая эту прялку, мастер, по-видимому, не мог еще полностью отойти от книжной миниатюры. Сцена катания купца с кучером на паре лошадей, вкомпонованная в нижнюю часть лопасти, вся окружена поясняющим ее текстом. Мастер-миниатюрист привык к тому, что текст книги дополняет иллюстрация и, наоборот, изображение поясняется и уточняется текстом книги. Вокруг лошадей разбросаны слова, которые составляют следующую надпись: „Златоуздый», „Конь», „Купеческие добрые лошадочки», „Сия господина его чести купца какого любо хошь», „Хозяйской купеческой кучеръ». И вокруг седока еще надпись: „Сей человек купеческое содержание имеетъ болыпима всякима товарыма дорогима занимается». Верхняя часть лицевой стороны занята изображением трех птиц. Здесь надписи сохранились хуже, есть утраты. Вокруг верхней птицы: „Сия птица отца нашего истиннаго (?) сотворение». Вокруг нижней слева: „Сия птица поднебесная сотворения его жи» и справа: „Сия птица для ради роду человеческаго создана… песними красными». Птицы вписаны в роскошный растительный узор из гибких стеблей с изогнутыми трилистниками и цветами крина — узор, который остался характерным для Пермогорья вплоть до начала XX века, а трех птиц заменило изображение сирина. На оборотной
стороне верхняя часть лопасти занята изображением огромной птицы в окружении пермогорского растительного узора и слов надписи, местами сильно сбитой: „Сия птица созлетевшая выспрь (вверх. — O.K.) на высоту поднебесную… сотворена вся тварь усоздателя нашего бога творца.. . подобает небесным… на землю к человекам ввысь и вниз созлетати и низходити». А нижняя часть оборотной стороны лопасти занята композицией, как бы состоящей из двух самостоятельных сцен, происходящих на улице и в помещении одновременно, как это делали художники древней миниатюры или иконописцы. Слева, среди растительного узора, всадник на коне в окружении надписи: „Сей хозяйской посланник сказать дан», „Сей конь господина хозяина». Рядом, справа, под сенью, которая изображает дом, художник развернул перед зрителем сцену чаепития, происходящую уже внутри помещения. За изящным круглым столом с самоваром сидят женщина и мужчина. Над композицией и вокруг фигур надпись: „Сей дом господина купца какого люба хоша например что хозяина сему дому болярина», „Сего дому господин», „Сего дому госпожа и своему хозяину жена». Все надписи на прялке читаются трудно, и в их прочтении, по всей вероятности, есть неточности, так как во многих местах потерт, а часто сбит красочный слой. Кроме того, большинство слов разбиты по слогам и разбросаны вокруг изображений. Кажется подчас, что этим даже форсил народный мастер — чем трудней прочитать надпись, тем больше ей цена! Эта манера осталась среди народных художников почти до наших дней. Были случаи, когда резали на каком-либо предмете буквы совсем без смысла, превращая их в украшение. И прочитать такую „надпись» мастер не смог бы и сам.