В центре композиции — фигура пляшущей женщины, вокруг нее – изображения фантастических животных, птиц, цветов. В очертаниях зооморфных фигур угадываются грифоны и птицы Сирины. Для золотного шитья в XVIII веке становится характерной обводка рисунка по контуру мелкими ажурными петлями; широкое применение находит цветная фольга, которая выполняет активную роль в колористическом решении произведения. Узоры золотного шитья в это время были преимущественно растительными, со стилизованными цветочными мотивами. Форма гвоздики, тюльпана, шиповника была разработана ещё в травном узорочье древнерусского искусства ХѴІ-ХѴІІ веков. В XVIII веке в цветочной композиции золотного шитья значительное место отводится букету, перевязанному бантом у основания, и вазону с цветами — мотиву, пришедшему в народную вышивку, вероятно, под влиянием рисунков шёлковых тканей отечественного производства с «пукетами», из которых обычно шили праздничные сарафаны. Вазон с цветами был широко распространен и в других видах народного искусства. Особый интерес представляют отдельные образцы золотного шитья XVIII века с изобразительными мотивами, которые встречаются в такой вышивке довольно редко.
В народном представлении жемчуг вместе с серебром и золотом был своего рода мерилом красоты и богатства. Из песни в песню, из былины в былину переходят, соседствуя меж собой, «чисто серебро», «красно золото», «скатный жемчуг».
По своей сюжетике «цветная перевить» органично связана с традиционным крестьянским искусством. Примером служит нарядная свадебная простыня с вышитым подзором. В композиции вышивки слились образы древнерусского искусства с архаикой геометрических форм-знаков. В изображении скачущих единорогов с всадниками по обе стороны стилизованного древа в виде тюльпана, со множеством расположенных вокруг ромбов, розеток, мелких косых крестов и других форм заключено смысловое содержание. Язык вышивки выражал близкие для народного миропонимания добрые пожелания и был тесно связан с народными обрядами.
Вышивка XVIII века, украшавшая предметы крестьянского быта, почти не затронутого нововведениями Петра I, развивалась в рамках русского самобытного традиционного искусства.
Вышивка, бытовавшая в среде господствующих классов — в усадебном, городском, а также придворном быту, — отражала общеевропейское направление моды и подчинялась смене художественных стилей. В коллекции она хорошо представлена отдельными образцами мужской и женской одежды, предметами убранства интерьера и другими произведениями светского и церковного характера. Многие из них были выполнены крепостными мастерицами.
Столичные газеты второй половины XVIII века-начала XIX века были переполнены объявлениями о продаже крепостных, среди которых встречались и мастерицы вышивать. «Против Грузинских бань, в доме г. Мартынова, за отъездом господина продаются две девки: первая хорошая швея в тамбур и в настилку бумагою, гарусом, шёлками, золотом и серебром и знает много решеток шить, а вторая горничная и прачка, обе поведения доброго и меньше 20 лет» — таков текст одного из объявлений, которые во множестве печатала газета «Московские ведомости» в последней четверти XVIII века, помещая их между известиями о продаже экипажей, строений или новой партии моченых яблок.
Из этих же газет мы узнаем о существовании специальных мастерских шитья, где можно было купить готовые изделия, отдать вышить на заказ по своему вкусу, а также определить в учение вышивальному мастерству молодую девушку. Из письменных источников XVIII века мы узнаем названия наиболее распространенных видов вышивки и материалов для вышивания. Так, в Москве «в Пресненской части на Кудрине на самом рынке продаются шитые по карте золотые накладки на юбку к робе (тип нарядного платья XVIII века), здесь же берут вышивать мужские кафтаны, чепраки, петлицы и всякое шитьё золотом и серебром по карте, битью на проём, цветными шелками и в тамбур».
Сложный орнаментальный рисунок из ломаных линий, решеток, пучков волн и рокайлей передан вышивальщицей с высоким профессиональным мастерством.