Благодаря разъемной конструкции городецкой прялки, расписное донце (широкая доска сиденья) служило также украшением интерьера избы, наряду с вышитым полотенцем и лубочными картинками. Прялка-картина должна была нести в дом радость и красоту, поэтому сюжеты отбирались праздничные и весёлые, а в образном строе крестьянской живописи органично сочетались лиризм и мягкий, добрый юмор. Не утрачивало это искусство и связи с фольклором, только у городецких мастеров появились новые источники вдохновения — иллюстрированные в лубочных картинках любовные лирические и солдатские песни, сказки, прибаутки и новомодные частушки пригорода. Иногда рядом с изображением помещался и стихотворный текст, а то и надпись, указывающая на фольклорный источник. Правда, отношение крестьянского художника к материалу фольклора своеобразно. Примером может служить донце Гавриила Лаврентьевича Полякова с баталией «Взятие Карса» и многофигурной сценой проводов новобранца, под которой приводится тест песни: «Заиграй, моя игрушка, на все на три тона, Отведи меня, игрушка, от такого горя, Повезут меня в солдаты, братье остались дома. Не за кражу, за гульбу, везут за очередь свою, Видно я, бедной мальчишка, не угодил свому отцу». Так жалуется своей гармошке играющий на ней в последний раз новобранец. Но печальное настроение чуждо всегда жизнерадостной росписи, и в интерпретации живописца «проводы» превращаются в весёлое гулянье под гармошку.